Праздник каждый день!

Спросил некоторых своих знакомых, которые пообещали окунуться в прорубь, что они знают об этом таинстве, зачем им это надо, и вообще. В итоге сошлись на том, что точные причины им не известны, а я просто не люблю все русское.

Ладно, пришлось самому покопаться в источниках и выяснить что это за традиция такая. Садитесь поудобнее, начнем.



Как вам, надеюсь, известно, Русь не всегда была православной. Задолго до крещения Руси Князем Владимиром она была себе вполне языческая. Что очень расстраивало бюрократию в лице правителей и чиновников, потому что языческий народ в хуй не ставил ни законы, ни командиров своих (их языческие боги и духи запрещали поклонения подобного рода).

Другое дело христианство, а конкретно православие, устройство которого очень понравилось князю и его корешкам, ибо по этой методе они приравнивались к богам, были его наместниками на земле, аки Христос.

Осталось дело за малым, быстренько покрестить черную Русь. Радости среди народа это не вызывало (попробуйте мусульман насильно православными покрестить и запретить их пророка!), поэтому без крови и надругательства не обошлось.

С тех пор Русь живет двумя религиями — официально православная, а по сути та же языческая. Это проявляется ежедневно сотнями примеров, как то тяга к гаданю, к гороскопам, к приметам и прочим "постучать три раза по дереву и сплюнуть через левое плечо".

А теперь про купание в проруби.
Про само крещение Христа в реке Иордан можно почитать в Википедии. Но нас интересует, что с тех пор "эти дни" празднуют во многих странах, и крестят различные водоемы с водой (реки, озера, колодцы, да вообще все, что попадется под руку). Считается, что освященая вода в эти дни будет полезнее для питья, или там, для поливания полей (в жарких странах), в общем в хозяйстве пригодится.

На Руси тоже давным давно повелось освящать воду на Крещение Господня. Только был косяк — вода в эти дни была закована льдом, зима же )) Плюс был еще один нюанс. По старому поверью, всякая нечисть зимой ходила по земле и ее надо было замочить. Для этого придумали выпиливать прорубь — подразумевалось, что нечисть подскользнется на льду и утонет в святой воде. Так мы пришли к тому, что появилась традиция выпилвать "иордань", она же прорубь, на Крещение.

Теперь вернемся к язычеству.
Какой русский не любит гадать? Этим баловались все, но чаще, конечно, чернь всякая, крестьяне, вот эти все. Никак не могли им новые попы вбить в голову, что это грех, что надо от всего этого отказаться. Но как жить без бросания сапога за ворота? В общем, как ни бились, как ни били народ, а он продолжал неистово гадать. Но постепенно, народ все больше и больше этого стыдился, понимал, что грех, вот это все.
И тут, внезапно кого то осенило. Если cильно нагрешил, то можно ведь облить себя святой водой и все грехи смоет! А где взять много святой воды для кучи народа? Ну на Крещение же, когда каждый водоем освящен! А как ее оттуда столько достать из подо льда? А есть же иордань для духов! И давай они туда нырять, прямо толпами.

Попы и чиновники сначала прихуели от такой народной "смекалки". Даже пытались отучать народ от дурной затеи. Да куда там, разве столько народу отучишь от "удобного" способа грехи смыть? В общем, так и повелось — в эти дни сначала гадают (святки, ряженные, вот это все), а потом массово в прорубь, страшный грех смывать.

Я думал где-то еще есть нечто подобное, но нет, только в России, Украине, вот эти вот. А, еще в Болгарии есть что-то похожее, но там мотив другой — в освященое озеро бросают деревяный крест, после чего народ там плюхается (в одеждах), пытается его выловить. Кто поймал — тому счастья и почет с уважухой.

Вот такая вот традиция, причины которой, как оказалось, никто из моих знакомых "ныряльщиков" не знает.
Еще мне это напомнило старый эксперимент с обезьянами, который провел психолог Харри Харлоу:

В просторной металлической клетке, к потолку по центру подвешен банан, под бананом стоит стремянка. В клетку запустили пять обезьян.
Наступает момент, когда одной обезьяне захотелось кушать. Она лезет к банану, но мы в это время с помощью пожарного брандспойта сбиваем её со стремянки ледяной водой, а заодно окатываем и всех остальных.
Какое-то время они сидят ошалевшие, но наступает момент, когда томимая голодом обезьяна опять делает попытку добраться до банана. Повторяем процедуру...
И так раза три — четыре. Кончается дело тем, что когда беспокойное животное опять пытается подойти к стремянке, остальные четверо ее от неё оттаскивают и банально бьют. Первая ступень завершена.

Теперь убираем из клетки беспокойную обезьяну и добавляем туда «свежую». Проходит какое-то время и она делает попытку добраться до банана. Четыре бдительные обезьяны, оставшиеся с прошлого раза, оттаскивают её и… Бьют, хотя на этот раз никого не обливали. Разумеется, бедное животное не может понять за что, поэтому делает ещё одну попытку. Его опять бьют, но уже сильнее. В конечном итоге и эта обезьяна присоединяется к остальным в бездеятельном созерцании еды. Вторая ступень завершена.

Теперь убираем из клетки ещё одну находившуюся там с самого начала обезьяну и сажаем новую «свежую». Результат предсказуем — она лезет за бананом, остальные вскакивают, оттаскивают и бьют. При этом с особым зверством бьёт та обезьяна, которую не обливали. Ситуация повторяется n-ное количество раз, где «n» зависит от сообразительности животного. Опять обезьяны просто сидят и смотрят на банан. Третья ступень завершена.

Опять вытаскиваем обезьяну из первого «эшелона» и снова добавляем «свежую»… Короче говоря, в итоге получаем ситуацию, когда в клетке сидят пять ни разу не облитых обезьян, но ни одна из них не делает попыток дотянуться до банана. Почему? А потому что здесь так принято, традиция такая.

Этот же психолог позже, правда, отметил, что через какое то количество итераций одна обезьяна снова будет пробовать достать банан. Т.е. даже животные периодически проверяют свои «каноны» на актуальность. Постепенно, если перестать животных обливать водой, они перестают бить друг друга и традиция отмирает. При этом чем больше обезьян в клетке, тем дольше живет традиция (потому что носителей традиции больше — пока до каждой обезьяны дойдет проходит много времени).